Но вернемся к теме Эсмеральдас. В первый мой вечер в Эквадоре (и в доме Хулио Сесара) у нас возникла следующая дискуссия: Говоря о своем родном городе Эсмеральдас, где живут его отец и еще четверо братьев (Хулио Сесар из очень бедной, как и большинство эсмеральдцев, семьи), он сказал что не вернулся бы туда и вообще ему там не нравится т.к. народ очень праздный, никто абсолютно ничего не хочет делать, все предпочитают всю жизнь бухать и веселиться, живя по уши в грязи. А чтобы жить лучше, надо работать, а этого в Эсмеральдас никто не хочет делать. А голодать там невозможно, потому что природа в этих местах слишком щедра, манго и бананы растут сами, в течение всего года температура не опускается ниже 25 градусов, никто не мерзнет, все привыкли к слишком легкой и удобной жизни и к чему им ее менять... В ответ на эти слова моего друга, я грудью встал на защиту бедных негров Эсмеральдас и сказал ему, что если ты родился на земле, где Бог и Природа настолько добры и щедры, что все растет само, ты не голодаешь и не мерзнешь и можешь просто жить и радоваться жизни и общаться с ближним, природой и богом, не заботясь о куске хлеба - это твое полное право, и если откуда-то придет какой-то гринго со стеклянными бусами и своей сказкой о прогрессе, чтобы превратить тебя во вьючное животное или торгаша (а третьего почти никогда не дано) - у тебя есть все права чтобы защищать этот твой образ жизни и твой образ мыслей, которых этот гринго скорее всего никогда не поймет. (Чилийские индейцы мапуче еще 500 лет назад начали называть испанцев, а сегодня называют чилийцев, словом "уинка". "Уинка" на языке мапуче значит "вор").
Такова было мое понимание реальности славного города Эсмеральдас в первую ночь в Эквадоре. В результате немного затянувшейся поездки в оный город, оно несколько изменилось. Что только подчеркивает, что человеческая реальность всегда куда сложнее, чем какие бы то ни было рамки или стереотипы. Я не отказываюсь от своих слов и мыслей моего первого ночного спора с Хулио Сесаром. Но, проведя пару дней в Эсмеральдасе, я не могу не признать его правоту во многом.
Теперь попробую по-порядку.
Зеленый автобус приехал в Эсмеральдас поздно ночью. На остановке меня ждал брат Хулио Сесара, с сохранившимся, видимо, с времен крушения корабля работорговцев, древним испанским именем Олипио. Экзотика черной столицы Эквадора в центре Эсмеральдас в 11 ночи била через край, но Олипио увел меня от центра экзотики домой, т.е. в эсмеральдский дом семьи Хулио Сесара, расположенный в живописном старинном квартале с интригующим названием Boca de Lobo - "Волчья Пасть".
Народ в "Волчьей Пасти" оказался на редкость общительным и дружелюбным. Он кучковался на ступенях входов в старые колониальные дома и наливал. С полуоблупленной стены экзотического квартала победно виднелось изображение серпа и молота и вдохновляло на новые свершения. (Хотя, говоря о символике, точнее основные занятия местного пролетариата следовало бы отразить рисунком сачка для ловли креветок и бутылки, как повода и в то же время следствия братского общения: потому что нет в Эсмеральдас ни пшеничных полей для жатия, ни сталеплавильных комбинатов для кования. Вместо полей - болота с кишащими в них членистоногими деликатесами и вместо доменных печей - плантации сахарного тростника для приготовления рома). Те, что уже или еще не кучковались, просто лежали, точнее, висели в гамаках многочисленных комнат и балконов, и слегка покачивались в такт барабанному ритму музыки, звучавшей на полную мощность и абсолютно отовсюду.
Приняли меня с приязнью, и отхлебнув пару раз из единственного пластикового стакана, активно ходившего по кругу, я быстро и легко влился в компанию. Стоял теплый тропический вечер. Рома было много. Зайдя в туалет, я встретился взглядом с большой зеленой ящерицей, сидевшей на полотенце возле душа. Через пару часов (где-то в районе часа ночи) принимавшая меня компания предложила продолжить общение на пляже, в районе дискотек. Радостной черно-белой (за счет моего присутствия) толпой мы вышли в город. Видя это издалека, наверное можно было подумать, что племя каннибалов ведет на съедение какого-нибудь пойманного кука.
Быстро и без труда мы поймали два такси, в каждое из которых втиснулось человек по восемь. Первое что сделал наш таксист, это попросил разрешения допить из горла остававшуюся у кого-то из нас в руках треть бутылки рома. После этого мы поехали на пляж. По дороге сбили собаку.
Пляж в Эсмеральдас - это теплый и необычно тихий Тихий океан (волна как в Азовском море в безветренную погоду), песчаный берег и длинная, приблизительно с километр набережная, где почти все сооружения - дискотеки и пабы с разноцветными огнями, музыкой и запахом жарящегося мяса. Температура - градусов 20 - 25. Вся набережная заполнена праздношатающимися, из которых процентов 95 - негры и мулаты. Поскольку здесь, как впрочем и в любом другом месте Эсмеральдас, отовсюду звучит музыка - все танцуют. Даже полицейские и военные (нечто совершенно немыслимое для Чили) пьют, танцуют и веселятся наравне со всеми. В общем, полная идиллия. Чунго-Чанго какое-то. Для дополнения райского пейзажа осталось представить себе фигуры множества танцующих мулаток и вообразить запах тропических цветов, доносимый ветром из близрастущего леса.
И поскольку такому танцору как я на дискотеках обычно делать совершенно нечего, пришлось пару часов просто побродить по набережной, сделав сосредоточенное лицо и вид, будто кого-то ищу. В результате этой ознакомительно-успокоительной прогулки удалось с недоумением отметить следующее: мужских туалетов в дискотеках нет, вместо них - просто открытый продольный писсуар вдоль одной из стен, т.е. на одном пространстве с танцующими. Такая вот местная романтика. Но как оказалось, большинство присутствующих в качестве писсуара предпочитает пляж. В любой момент, выйдя на ночную набережную, можно было видеть одновременно десятки спин, хозяева которых одновременно мочатся на песок пляжа. И темные пятна на песке - следы недавно отмочившихся. Загорать на этом пляже мне почему-то быстро и навсегда расхотелось.
Утром следующего дня удалось отметить еще одну местную особенность: музыка в домах Эсмеральдас врубается примерно в 6 утра, причем сразу громко. По степени интенсивности звука, мое первое утро в Эсмеральдас сначала напомнило мне ночную учебную тревогу во время армейской службы. Но по подъему, вместо зарядки, первым что мне предложили, был все-тот же вчерашний пластиковый стакан, но уже с новой порцией рома. Когда я попытался спрятаться в туалет, на меня опять понимающе уставились грустные глаза старой негритянской ящерицы.
В общем в доме меня принимали хорошо, но на все мои сначала намеки, а потом просто мольбы о том как бы и с кем бы можно посмотреть город и местные достопримечательности (кроме рома), меня успокаивали, со всем соглашались, говорили, что еще рано, пили еще ром и еще пиво и опять засыпали в гамаках, несмотря на орущую во всю хуановскую музыку. Пришлось брать инициативу в свои руки. Уже после обеда (о местной кухне - разговор отдельный) во время очередной беседы за очередной бутылкой, я случайно узнал, что один из моих собеседников - а точнее, самый молодой и самый черный из них - изучает туризм в местном институте и хочет в будущем быть туристическим гидом и работать с иностранными туристами. План созрел мгновенно. Я схватил его за руку и меня понесло. Я говорил ему о том, как повезло ему, что мы познакомились, что мы коллеги и что я тоже несколько лет проработал в туризме (что на самом деле правда) и что туризм - дело не теоретическое, а совершенно практическое (что тоже правда) и что ему срочно необходима практика по ознакомлению иностранцев с достопримечательностями Эсмеральдас (почти правда), и что я готов стать его первым подопытным кроликом (совершенная правда). Таким образом, я достал себе негра на все оставшееся в Эсмеральдас время. Артуро оказался очень хорошим парнем и почти всем что мне удалось узнать и увидеть в Эсмеральдас я обязан ему. 
При первом же дневном выходе в город, я был неприятно поражен отсутствием урн и обилием мусора на каждом шагу. На мой вопрос почему, мне сказали, что это муниципалитет экономит на мусорщиках, но мое мнение - будь в Эсмеральдас хоть по три уличных урны на жителя, народ не привыкший с детства к существованию урн, будет как обычно, аккуратно складывать вдоль тротуаров шкурки съеденных бананов и скорлупу выпитых кокосов. Чтобы опровергнуть возможную расистскую интерпретацию этих реалий, скажу, что все немногие белые, живущие в Эсмеральдас, ничем кроме цвета кожи, от местных жителей не отличаются, а все местные негры, желающие изменить свою жизнь к лучшему, просто уезжают из Эсмеральдас (как в случае с моим другом Хулио Сесаром).
В этот же первый день негритенок Артуро отвез меня на другой, не описанный пляж, и мы искупались в теплом море. Зона прилива - метров 20 влажного песка. Дальше песок сухой. Артуро берет в руки немного сухого песка и говорит мне, что негры Эсмеральдас называют этот песок мертвым. Потому что ветер делает с ним, что хочет.

работа | на главную

см. дальше: Эквадор, страна контрастов (продолжение-5)

http://www.wals.narod.ru/oleg-11.html