Остальные беженцы зарабатывают на жизнь разнообразной поденной работой. Наиболее типичными занятиями являются работа официанткой в столовой, подсобным рабочим в ресторане или на стройке, домашней прислугой, батраком у богатого крестьянина. 18% обследованных весной 1999 года беженцев получало за свой труд деньги, а 12,4% - работало просто за кров и питание. К последней группе надо добавить и 10,7% беженцев, которые живут в Китае у своих родственников - можно предположить, что они также активно помогают по хозяйству приютившей их семье, фактически отрабатывая таким образом свое питание и кров. Как правило, в качестве работодателей выступают этнические корейцы, что и понятно: китайским языком беженцы, как правило, не владеют. 

В целом нанимать беженцев на работу небезопасно. В пограничных провинциях действует система штрафов - от 1 до 5 тысяч юаней - за укрывательство беглецов или наем их на работу. Однако нельзя не отметить, что в своем большинстве беженцы с огромной симпатией говорят об отношении к ним местного населения - как корейского, так и китайского. В интервью с беженцами часто можно прочесть о том, как, несмотря на все официальные запреты, совершенно незнакомые им местные жители снабжали их едой и одеждой, помогали добраться до нужного места, брали на работу даже тогда, когда особой необходимости в рабочих руках не было, давали на несколько дней приют в своем доме обессилевшим от голода путникам. Вот рассказы, выбранные в самом буквальном смысле слова наугад: "Мы вчетвером (четыре беженки, только что переправившиеся через Туманган - А.Л.) подошли к одному из домов. Ворота были закрыты, но хозяин зажег свет и пригласил нас войти. Мы рассказали о нашем положении, и [хозяин] сказал, что, раз дела обстоят так, мы можем поесть и остаться на ночь". Вот другой пример - потерявшая при переправе через Туманган дочь беженка выбралась на китайский берег: "Когда рассвело, меня увидел старик, который пришел к реке ловить рыбу. Он подошел ко мне, выслушал мой рассказ, и отдал мне ту еду, которая у него была. Он дал мне 10 юаней и объяснил, как добраться до места". Подобных историй в интервью с беженцами можно найти сотни. 

На первый взгляд, наиболее логичным решением проблем для большинства беженцев был бы уход в Южную Корею. Однако такие случаи носят единичный, исключительный характер. Вызвано это рядом причин, самой важной (но не единственной) из которых является откровенное нежелание самой Южной Кореи видеть беженцев у себя. Поскольку беженцы находятся на территории КНР нелегально, выехать в Южную Корею официальным путем, с надлежащим образом оформленными документами, они не могут. В тех случаях, когда беженцу удается каким-то образом установить контакт с южнокорейским посольством или консульством, его встречают там отнюдь не с распростертыми объятиями, хотя Сеул по-прежнему официально считает, что все граждане "само провозглашенной" КНДР являются, по определению, гражданами Южной Кореи. Понятно, что подобная осторожная позиция во многом вызвана желанием избежать проблем в отношениях с Китаем. Однако у пассивности Сеула есть и иные, более серьезные, причины: ясно, что беженцы - в своей массе малообразованные крестьяне - имеют очень мало шансов на то, что им удастся успешно ассимилироваться в южнокорейское общество. Оказавшись в Южной Корее, они, скорее всего, станут дополнительным источником социальных проблем и на всю жизнь останутся на казенном довольствии. Подтверждением этому служит опыт тех перебежчиков, которые добрались до вожделенного Сеула: на конец 1999 г. примерно 50% всех находившихся в Южной Корее перебежчиков с Севера были безработными. 

Из этого правила возможны три исключения. Во-первых, южнокорейские организации и "органы" охотно помогают перебраться в Сеул тем из беженцев, которые представляют какую-то разведывательно-информационную или пропагандистскую ценность. Во-вторых, шансы имеют и те беженцы, у которых в Сеуле или в странах Запада есть родственники, готовые помочь с переходом границы и обеспечить дальнейшее путешествие по китайской территории (удовольствие это не из дешевых, а успех отнюдь не гарантирован), и похлопотать об оформлении необходимых для въезда в Южную Корею документов. В-третьих, известно и несколько случаев, когда беженцам удавалось просто поднять шум и привлечь, таким образом, к себе благожелательное внимание южнокорейской прессы. После этого властям не оставалось ничего другого, как впустить их в страну. 

Однако большинство беженцев вовсе не планирует отправляться в Южную Корею (возможно, потому, что понимает несбыточность подобных планов). Заметная их часть хотела бы осесть в Китае и со временем как-то легализоваться там, в то время как другая часть воспринимает свое пребывание в Китае как временное. Их цель - спастись от голода, продержаться до конца трудных времен, а по возможности - и подзаработать немного денег, чтобы помочь своей семье, бедствующей в Северной Корее. Несколько оправившись от голодовок, и обзаведясь небольшими сбережениями, такие беженцы отправляются в обратный путь. 

Отношение китайской полиции и администрации к беженцам меняется в зависимости от политической конъюнктуры. Власти КНР отказываются официально признать за северокорейцами статус беженцев , и рассматривают их как обычных нелегальных иммигрантов, которые находятся на территории КНР незаконно и посему подлежат депортации. Несмотря на такую официальную позицию, в большинстве случаев китайская полиция смотрит на присутствие северокорейских нелегалов сквозь пальцы. В целом терпимо относятся местные власти и к деятельности южнокорейских общественных (главным образом - религиозных) организаций, которые занимаются помощью беженцам. Тем не менее, китайская сторона время от времени проводит операции по "зачистке" поселков, выявлению и высылке беженцев. В частности, такая кампания проводилась весной 2000 года и привела, по сообщениям южнокорейской печати, к депортации примерно 10 тысяч человек за период с 15 марта по 15 июня. 

Вплоть до начала 1990-х годов переход границы считался в КНДР тяжким государственным преступлением, за которое полагалось суровое наказание - до расстрела включительно. Однако после 1996 года северокорейские власти существенно смягчили свою политику в отношении пойманных беглецов - вероятнее всего, из-за их крайней многочисленности и явного отсутствия политических мотивов в их поведении. По сути, нелегальный переход границы сам по себе в КНДР сейчас воспринимается как достаточно мелкое правонарушение. Хотя есть отрывочные сведения о показательных расстрелах перебежчиков, эта мера применяется лишь в порядке исключения, к тем из них, кто (с основаниями или без оных) был обвинен в шпионской и подрывной деятельности. Большинство же из тех, кого задерживают при переходе границы, отделывается лишь коротким заключением в специальном проверочном центре. Такая же судьба ожидает и тех, кто попадает в руки китайской полиции и депортируется обратно в Северную Корею. От неудачливых перебежчиков требуют признания в сотрудничестве с южнокорейским спецслужбами и иных серьезных грехах, но делают это, похоже, без особого рвения, так что большинство задержанных, пройдя проверку, через несколько недель выходят на свободу (и, случается, тут же опять переходят границу). 

С внешнеполитической точки зрения беженцы представляют из себя немалую проблему для всех заинтересованных сторон (при этом о самих беженцах всерьез беспокоятся только некоторые общественные организации). Для Пхеньяна, их существование является лишним напоминанием о полном крахе пресловутой "чучхейской экономики" и бедственном положении подавляющего большинства народа. Кроме того, беженцы, возвращаясь в Северную Корею, приносят с собой нежелательную информацию о жизни в других государствах. У властей Китая наличие на территории страны многих десятков, а, возможно, и сотен тысяч нелегальных иммигрантов также не вызывает особого восторга. Южнокорейские власти также находятся в непростом положении. С одной стороны, им приходится что-то делать для беженцев, которые являются их соотечественниками и даже, теоретически, гражданами. С другой стороны, принимать беженцев у себя южнокорейские власти не хотят, отлично понимая, что этот акт гуманизма в перспективе обойдется им весьма дорого. 

Travel.Ru, А.Н.Ланьков

2001-01-01